— Умоляю тебя.

— Не бойся, я подожду, — ответил довольный Тегрингакс. — И не страшись, что меня найдут приспешники Боленкара: если надо, я могу превратиться в камень.

— Очень хорошо! До скорой встречи, это недалеко! Встаньте рядом со мной, друзья мои! — Йокот начал петь на шаманском языке и водить в воздухе руками. Не договорив, он остановился и вытаращил глаза.

— Что такое? — спросила Луа.

— Миротворец! Он зовет нас! — Йокот нахмурился, глаза его наблюдали за какой-то отдаленной сценой. — И... Китишейн...

Он откинул голову и продолжил говорить нараспев.

Кьюлаэра почувствовал, как его охватывает злоба. Если Миротворец отобрал у них Китишейн тогда, когда она больше всего была им нужна...

И тут земля ушла из-под его ног. Но сразу же под ними оказалась какая-то другая поверхность. Туман окружил их, но скоро впереди прояснилось, и они увидели стоящую на коленях Китишейн и Атакселеса, заносящего над ней меч. Кьюлаэра крикнул и бросился к возлюбленной, а Йокот уже свободно размахивал руками и читал заклинание. Луа прижала руки к земле и пела. Неожиданно земля под Атакселесом превратилась в трясину. Атакселес увяз по колено, закричал, молотя руками по воздуху.

Китишейн не упустила такой возможности, поднялась на ноги, шагнула вперед и нанесла удар. Тонкая красная линия пересекла горло Атакселеса. Он закричал в ужасе, но из его глотки вырвался лишь клекот. Бросив меч, чтобы соединить края раны, он начал истово выговаривать заклинание. Поток крови слабел...

Луа метнула камень.

Он попал Атакселесу прямо в лоб. Шаман пошатнулся, закатил глаза и упал спиной в трясину.

Меч Китишейн просвистел в двух футах над ним. Она замерла в изумлении.

Но Кьюлаэра уже стоял рядом с ней, высоко подняв меч, готовый ударить, увидев малейшее движение врага. Она бросилась ему в объятия, замерла на мгновение и разразилась громкими рыданиями. Она вся содрогалась. Кьюлаэра смущенно обнял ее, посмотрел на лежащее у их ног тело, сунул меч в ножны, крепко прижал ее к себе, начал говорить нежные слова и бережно гладить по спине.

Йокот понаблюдал за ними, глаза его излучали горечь, но на губах сияла улыбка. Спрятав ее, он обернулся к Луа:

— Меткий бросок, девица, но где ты нашла камень? Здесь их нет — голая земля!

— По пути я подобрала несколько камней, — призналась Луа. — Я подумала, что нам может понадобиться оружие — а если бы не понадобилось, то они все равно очень красивые.

— Красивые, — уныло сказал повернувшийся к ним Кьюлаэра. — Давай-ка посмотрим, что это за... Хо!

Услышав его возглас, Йокот и Китишейн испуганно подняли головы и увидели, что там, где была грязь, земля затвердела и на ней не осталось никаких следов Атакселеса.

— Земля поглотила его тело, — прошептала Луа.

Йокот покачал головой:

— В шаманском мире нет земли, лишь сгущение тумана.

— Значит, его забрал туман и теперь владеет им! — сказал Кьюлаэра и добавил, повернувшись к Китишейн:

— Должен признаться: я бы предпочел, чтобы он остался в живых и я мог бы отомстить ему за то, что он на тебя набросился.

Китишейн улыбнулась сквозь слезы, потом смахнула их одной рукой, взяв другой его огромную ручищу, и сказала только:

— Пойдем. Нам надо спасать мир.

Кьюлаэра посмотрел на нее и улыбнулся:

— Ну, если в этом участвуешь ты, то это — точно спасение мира. Веди, девица, — я пойду следом.

Ее улыбка стала шире, не выпуская его руки, она повернулась к Йокоту:

— Ну идем, шаман! Веди нас обратно в лабиринт!

— Возьмитесь за руки и держитесь за меня. — Йокот постарался не выдать своих опасений, но ему не нравилось, что тело Атакселеса пропало. Выкинув эту мысль из головы, он начал читать заклинание.

Мир снова поплыл вокруг них, а когда он вновь затвердел, вместо серого тумана их окружали серые камни. Йокот опустил руки и испуганно огляделся:

— Тегрингакс!

— Я здесь.

Тегрингакс вышел из стены, он полностью сливался с ней, и его невозможно было заметить до тех пор, пока он не пошевелился.

— Веди нас к Боленкару! — попросил Йокот.

— С радостью. — Тегрингакс осмотрел их с ног до головы, отвернулся и двинулся в путь, бросив через плечо:

— Не думал, что увижу вас вновь.

— Вот так он в меня верит, — прорычал Йокот.

— Это же приятно — доказать, что в тебя можно верить, — сказала Луа.

Йокот удивленно обернулся и увидел, с каким пылом она на него смотрит. Сердце перевернулось у него в груди, ему пришлось бороться с желанием обнять ее. Его спасло воспоминание о предстоящей битве.

— Мы должны идти сражаться, — сказал он и отвернулся. Луа вздохнула, размышляя о том, когда же наконец Йокот перестанет дуться на нее.

Тегрингакс вывел их наверх, к темному каменному кругу, которым заканчивается извитой тоннель.

— Идти дальше я не осмелюсь, — сказал он и вложил в ладонь Луа светящийся шар со словами:

— Держи, создание Земли. — Затем он помахал на прощанье рукой. — Желаю удачи в бою!

Он шагнул в серую каменную стену, слился с ней и исчез.

— Большое спасибо, Тегрингакс, — тихо сказал Кьюлаэра. Он обернулся, приложил руки к дверям и толкнул, потом толкнул еще раз.

— В чем дело? — спросил Йокот.

— Не двигается, — ответил воин и пощупал поверхность. — Не чувствую петель.

— Давай я.

Луа встала рядом с ним, приложила руку к камню и принялась петь. Кьюлаэра потрогал пальцами рукоять меча, задумавшись о том, как хорошо может Коротровир рубить камень.

Невероятно, но двери начали двигаться!

Створки разъехались в стороны, скрежеща тише, чем звучал смех Тегрингакса. Кьюлаэра приложил к губам палец и шагнул в проход, на ходу вытащив меч.

Они вошли в подземную темницу — длинный, узкий переход, выбитый в скале, освещенный одиноким факелом на подставке.

Кьюлаэра в молчании, крадучись, двинулся по коридору. Его друзья последовали за ним.

На повороте он прижался к стене и знаком велел Йокоту посмотреть. Гном быстро высунул голову, потом посмотрел на Кьюлаэру и сказал:

— Пусто, воин.

— Спасибо, шаман.

Кьюлаэра двинулся дальше. Посередине коридора они нашли лестницу и пошли вверх. Китишейн замыкала шествие, но Луа держалась за нее, чтобы та снова не исчезла.